Дрю Карпишин - Уничтожение [Истребление]

Тефф’ит посмотрела туда, куда он указывал, и увидела, что корпус топливного бака был сильно поврежден в результате взрыва.

– Стенки корпуса в трещинах, – продолжал говорить он. – Эта штука может рвануть в любой момент.

Тефф’ит кивнула. С помощью Вебба она, спотыкаясь и шатаясь, стала подниматься по трапу. К ее удивлению, Горвич уже ждал их внутри.

– Помоги ей, – сказал Вебб, и мягко опустил на пол. Затем, он нажал кнопку, чтобы втянуть внутрь трап и быстро направился в рубку корабля.

Тело Горвича была покрыто синяками и ссадинами. Он двигался неуверенно, словно контуженный, направляясь к корабельной аптечке. Но в остальном, как показалось, он был в порядке. Ясно, что корпус погрузчика, также как и ее, защитил его от взрыва.

«Удача идиотов любит» – подумала Тефф’ит, когда корабль стал взлетать.

Там, внизу, послышался звук сильного взрыва – это взорвался треснутый топливный бак. Ударная волна врезалась в их взлетающий корабль, отчего его встряхнуло, отправив Горвича в акробатический полет вдоль палубы, где он и приземлился, проклиная все на свете.

– Глупый родианец, даже не может нормально взлететь, – пробормотал он, поднимаясь.

Мысленно Тефф’ит попыталась представить ущерб, причиненный взрывом топливного бака. «Грузовые секции с 7 по 12 из строя вышли, как минимум, на неделю, пока разрушенные конструкции там не уберут и заменят. Хатты взбешены будут из-за понесенных убытков. Они виновных будут искать. Moрбо, в конце концов, возместить ущерб придется, поскольку, это он неудачное нападение организовал. Видимо, подальше от Нар Шаддаа в ближайшее время разумным будет держаться».

Горвич с трудом уселся рядом с ней и открыл аптечку.

– Покажи мне, где болит, Солнышко, – сказал он с похотливой улыбкой.

– Обойдемся, – резко ответила она, оттолкнув его руку, когда он потянулся к ней.

– Почему ты так злишься? Может мы и потеряли половину спайса, но и то, что осталось, тоже неплохо.

– Фринн мертв, – напомнила она ему. – Вина твоя это. Заплатить Moрбо было надо.

Горвич пожал плечами. – Фринн всегда мне не нравился. Кроме того, мы сможем поделить его долю. Это лучше, чем ничего.

Тефф’ит не была готова просто забыть случившееся. Теперь, когда они вырвались на свободу, у нее было сильное предчувствие, что она не понимает всего случившегося.

– Не так, что-то тут, – пробормотала она. – Наемников почему-то было только два? Третий иди с ними, и шансов у нас никаких не было бы.

– Нам повезло. Иногда так бывает. Старайся получать от этого удовольствие.

– На удачу не полагайся. Переменчива она.

– По-моему, ты, как всегда, слишком пессимистична, Солнышко? – сказал Горвич. Он покачал головой, поднялся на ноги и направился в рубку.

Оставшись одна, Teфф’ит продолжала думать о случившемся. Она прокручивала в голове перипетии прошедшего боя, пытаясь понять, почему Moрбо не принял простых мер предосторожности и не отправил третьего наемника, чтобы перекрыть путь к отступлению. Чем больше она пыталась понять это, тем сильнее убеждалась, что упустила из виду, «важное что-то очень».

Терон был уже за пределами космопорта, прокладывая путь сквозь толпу, когда услышал первый взрыв. Он подавил желание броситься обратно внутрь, но не хотел привлекать к себе лишнего внимания, хотя его это очень встревожило – «что-то у Teфф’ит пошло не так», но, увидев ее корабль, взлетевший через некоторое время, то вздохнул с облегчением.

Второй взрыв раздался мгновение спустя, на этот раз гораздо более мощный, чем первый. Крики тревоги раздались из толпы, где было много членов экипажей кораблей, расположенных в ангарах космопорта, которые понимали, что взрывом могут быть повреждены их корабли.

– В каком ангаре твой корабль? – спросил Терон суллустианина, с которым уже говорил до этого.

– Десятая платформа, – ответил он мрачно на своем родном языке. Затем его глаза сузились. – Ведь это ты побежал внутрь. Почему?

– Хотел проверить свой груз, – Терон лгал. – Убедиться, что он в безопасности.

– Ты вернулся обратно, и начались взрывы, – с подозрением сказал суллустианин. – Очень странно.

– Не пытайтесь повесить это на меня, – сказал Терон, защищаясь. – Ты сам сказал, что это бизнес хаттов. У тебя проблемы, поговорить с ними.

Суллустианин пристально поглядел на Терона, а затем, отвернулся.

– Просто, я тоже беспокоюсь о своем корабле.

– Я тоже, – поддакнул Терон. Затем он вновь заговорил, стараясь делать это достаточно громко, чтобы другие в толпе могли все слышать:

– Взрыв это плохо. Хатты, вероятно, захотят закрыть весь космопорт на время ремонтных работ.

– Его закроют? – повторил суллустианин, и эта мысль плотно укоренилась у него в голове.

– Да. Они, наверняка, объявят карантин, и задержат все внутри, когда начнут расследование того, что произошло.

Внезапно наступило гробовое молчание – толпа задумалась над его словами, а потом какая-то женщина закричала: – Я не допущу, чтобы эти жадные слизняки наложили свои лапы на мой корабль!

Ее истерический крик вывел окружающих из оцепенения – все бросились бежать, пытаясь попасть внутрь космопорта, толкая друг друга, торопясь попасть на свои корабли, чтобы улететь до того, как появятся хаты и закроют космодром.

Терон подождал немного, пока небольшая толпа полностью скрылась в здании космопорта. Он был уверен, что теперь вряд ли кто вспомнит его, и хатты не смогут приписать агенту Республиканской ССИ начавшуюся здесь панику. Он направился в другом направлении, насвистывая старую мaнтеллианскую мелодию.

Маркус Трант был очень умным человеком. Для Директора Республиканской Стратегической Службы Информации, это не было чем то необычным, поскольку для проведения разведывательных операций, как вне, так и в самой Республике, где постоянно велись закулисные игры, нужен был неординарный человек, чтобы остаться на плаву при любых политических раскладах. В отличие от некоторых Республиканских, более традиционных, институтов, таких, как Орден джедаев или Галактический Сенат, ССИ постоянно должна была доказывать свое право на существование, чтобы предохранить себя от возможного закрытия, или от неустанных нападок многих сенаторов, требующих в своих выборных компаниях сокращения финансирования этих «безответственных государственных расходов».

В отличие от военных, большинство из того, что делало ССИ, делалось тайно и нигде не фиксировалось. Маркус всегда говорил своим оперативникам, что если они сделают свою работу хорошо, то никто не узнает об этом. К сожалению, при определении бюджета одних слов было мало. Бюрократы, которые в конечном итоге решали судьбу его организации, хотели конкретных отчетов – куда уходят деньги, выделяемые ССИ. Они хотели узнать от Директора подробности секретных операций, не обращая внимания на то, что это может нанести вред безопасности государства.